Сил нет, как я боюсь жизненных испытаний, болезней, неурядиц и всяческих нестроений. Оставь, Боженька, меня в покое, забудь обо мне хоть на время. Как в том стихотворении: «Хочет только мира дочь Иаира»*. Поживу спокойно, поплыву по течению: и заняться есть чем в этом мире чудном, и развлечься. Планов — тьма, желаний — туча, сил ещё много, возможности отыщутся. Некогда скучать, одним словом.
Но нет. Любит меня Господь. Любит и не оставляет скорбями Своими. А сколько их ещё впереди — только Он один и знает…
…Ванюшу мы крестили в реанимации. Боялись, что умрёт младенец некрещёным, поэтому сначала я сама окрестила его украдкой от медперсонала. Намочила руку под краном и трижды капнула на него со словами: крещается раб Божий Иоанн во имя Отца и Сына и Святого Духа. Говорят, так делают в экстренных ситуациях.
Потом, когда мы уже стояли со священником в больничном коридоре, помню, я сказала: «Батюшка, помогите советом, мне очень тяжело». Отец Сергий рассказал тогда о смерти сына царя Давида. Как царь молился и ничего не ел, когда сын болел. Когда же ребёнок отдал Богу
душу, царь Давид, к удивлению его близких, надел нарядные одежды и сказал подать ему пищу (см. 2 Цар. 12, 15–23).
После этих слов в глубине души я поняла, чем всё закончится, но чтобы принять это, требовалось ещё время. И оно было: полтора месяца сын лежал в реанимации, а я жила в больничной палате и читала-читала-читала. Молитвы, акафисты, Евангелие, богословскую литературу. Только тогда становилось легче, а в остальное время — страх, бьющий в виски, ужас, сжимающий сердце.
Все Ванюшины родные страдали и переживали беду каждый по-своему. В религию же «ударились» мы с моим отцом. Однажды он позвонил, чтобы сообщить мне: «Кого любит Бог, того наказывает»! (См.: Евр. 12, 4–11.) Очевидно, папа в тот момент читал апостольское послание. Слова были произнесены ликующим тоном человека, нашедшего клад. Он нашёл сокровище — эти строки — и подарил его мне.
Вот оно как. Теперь всё понятно. Любит Господь! Он любит нас, а мы-то уже было подумали, наоборот…
Сегодня маленький гранитный крестик и рядом с ним большой деревянный обозначают место упокоения рабов Божиих младенца Иоанна (†2008) и Евгения (мой отец, †2018). Один прожил насыщенную полноценную жизнь, другой не отметил и первого своего дня рождения.
Тем не менее тогда, в 2008-м, родилась моя вера. Сначала, как и полагается, горячая, бескомпромиссная; потом более умеренная и даже порой либеральная; а иногда и вовсе захиревшая и обветшалая, но всё ещё живая. Она держит меня на плаву в тяжёлые моменты и помогает «не заплывать за буйки» в периоды легкомыслия.
Я просила у Бога сыночка «такого, как Ваня», и новорождённый Семён был точной его копией. Сейчас я часто вспоминаю эти слова: «Господь кого любит, того наказывает». И думаю о том, что это у нас, у людей, есть наказания и награды, и мы всегда хотим хэппи-эндов. О поколение, выросшее на голливудских экшнах…
У Бога же всё — любовь. И когда сможем понять это и принять сердцем, тогда и обнаружится, что вера наша раскрыла свои крылья и бояться уже нечего.
*Марина Цветаева. И сказал Господь… (1917)
И сказал Господь:
— Молодая плоть,
Встань!
И вздохнула плоть:
— Не мешай, Господь,
Спать.
Хочет только мира
Дочь Иаира. —
И сказал Господь:
— Спи.
