Я пришла в организацию «Православные скауты Украины» совсем юным подростком. Всё, что знала об этом движении: там учат выживать в дикой природе, верят в Бога и туда ходят мои лучшие друзья. Любовь к походам и туризму нашей семье привила семья крёстного, поэтому образ жизни скаута для меня не был в новинку. Вот только тогда я и представить не могла, как сильно скаутинг затронет мою душу.
Всем по десять отжиманий
«В мире, полном безумия, скаутинг — это спасение», — подумала я, вернувшись из очередного скаутского лагеря. Хотя когда‑то, ещё в самом начале, выводы не выглядели столь оптимистично…
Один из первых для меня скаутских походов был по Крыму. Тогда и состоялось моё знакомство с правилами жизни в этой организации. Сразу по приезду на место руководитель похода нам говорит: «Все должны ходить в головных уборах, нельзя сидеть на холодной земле, если нужно отлучиться, обязательно предупреждаете своего патрульного, не отстаёте от колонны и слушаете всё, что вам говорит лидер или гид похода. При нарушении правил получаете отжимания».
«Что за детский сад! — подумала я. — Отжиманий за этот поход у меня точно не будет…» И в первый же день их получила. Возмущалась до глубины души, ещё и лидер мне не нравился: какой‑то высокомерный мальчишка, с чего это мы должны его слушаться. В общем, эмоции были самые «положительные».
Тем не менее мы быстро раззнакомились с участниками похода и буквально с первого дня уже вместе пели походные песни и кричали «кричалки». Однако риск получить отжимания не переставал меня волновать.
Помню, идём мы по тропинке, навстречу выбегает собака. Кто‑то из ребят решил пошутить, кричит: «О, а вот и обед бежит». Мы, естественно, в хохот, а лидер нам: «Так, всем по десять отжиманий».
— За что? — возмущаюсь я.
— Скаут — друг природы, поэтому нечего говорить так про собаку.
— Но это же была шутка!
— Света, будешь пререкаться, ещё десять отжиманий получишь.
Исполненная негодования, я начинаю делать отжимания и думаю: «Какая несправедливость! Ведь даже если бы эту собаку поймали, я бы всё равно не ела её на обед».
Постепенно стало понятно, что дисциплина здесь серьёзная, но, как и любой подросток, я не собиралась быть покладистой. Отжимания меня даже веселили — нравилось дразнить нашего лидера, а в глазах друзей из патруля я вообще выглядела крутой девчонкой. «Правила созданы для того, чтобы их нарушать», — так рассуждала Света-подросток.
Под конец похода я словила себя на мысли, что у меня совсем нет негативных эмоций, наоборот, появилась любовь ко всем участникам. Мне нравилось выполнять задания, а лидер нашего патруля оказался преинтереснейшим рассказчиком и хорошим товарищем.
В том походе я впервые поучаствовала в традиционной скаутской «Свече». Вечером все участники садятся в круг и зажигают свечу. Тот, кто её держит, может говорить, а остальные молчат и внимательно слушают. Можно высказывать всё: и хорошее, и плохое, что к кому чувствуешь, на кого злишься, кого благодаришь. Настоящий, честный и откровенный разговор. Важно, что после «Свечи» ничего вовне не выносится, конфликты и спорные ситуации проговариваются и разрешаются тут же, поэтому для меня до сих пор это своего рода таинство.
Помню, я решила проверить, правда ли, что после «Свечи» никто не будет обижаться, и призналась, что нарочно дразнила нашего лидера, потому что он показался мне очень высокомерным. И действительно, с его стороны не было ни тени обиды! Наоборот, меня даже поблагодарили за честность. Тогда я поняла, что быть честным — не страшно, признаться в своей неправоте — не значит проявить слабость и оказаться отвергнутой.
После первой «Свечи» пришло осознание, что скаутинг — это нечто большее, чем просто походы и туризм. Но вот что именно, мне только предстояло узнать.
Шишки, которые падают постоянно
Хорошо помню свой первый летний лагерь. В правилах участия значилось: «телефоны запрещены». Я не могла поверить своим глазам! Мы едем за двести километров на две недели, и у меня не будет возможности позвонить маме? Кто вообще такие правила придумывает? И когда начальник отряда собирал телефоны, я соврала, что мне родители его не давали, а сама спрятала телефон в палатке.
Первые три дня показались мне адом. Я плакала от усталости, от строгости лидеров, от количества работы, которую приходилось делать: поставь палатку — наведи порядок в палатке; приготовь обед — убери после обеда; подмети шишки — ну, тут уже моему возмущению не было предела: мы же в лесу! Шишки падают постоянно, почему я должна их подметать? Вечером в слезах звонила маме и просила меня забрать.
Но ровно через три дня всё как рукой сняло. Уже совсем скоро я полюбила всех своих лидеров. Лагерь стал казаться безумно интересным и увлекательным. Я могла здесь воплощать все свои идеи, ходить на воркшопы, придумывать интересные сценки для вечерней программы, брать на себя ответственность.
В том лагере я осознала, что каждое действие имеет последствия. Нарушение правил может привести к наказанию, которое вместе с тобой понесёт весь патруль, а вы же одна команда и не хочется подводить товарищей. Мой мир стал иным. Я почувствовала себя взрослой, ответственной, нужной, услышанной.
С тех пор, возвращаясь после каждого занятия, поездки или лагеря, я ощущаю себя более наполненной. Скаутинг дарит чувство полноты жизни и обтачивает душевные углы. Без этого, мне кажется, человек невозможен.
По натуре я достаточно резкая, временами даже бескомпромиссная, но скаутинг воспитывает во мне смирение и внимание к другим. Помню, как‑то на «Часе православия» батюшка рассказывал нам про обиды: «Часто мы обижаемся на людей просто потому, что они отреагировали не так, как мы придумали это в своей голове. Мы хотели услышать определённые вещи, а человек поступил по‑своему. Получается, он не оправдал наших ожиданий. Но, по сути, он и не должен их оправдывать. Это же мы себе вообразили, как должно быть, но не спросили человека, что по этому поводу думает он. В таком случае обида становится бессмысленной и мы просто раним свою душу вместо того, чтобы поговорить с человеком и выяснить моменты, которые волнуют».
Эта мысль меня просто поразила. Ведь, действительно, часто мы создаём в своей голове какую‑то иллюзию, а потом обижаемся, что она не соответствует реальности. В скаутинге так много разных людей, не всегда мы подходим друг другу. Но обстоятельства могут сложиться так, что мы оказываемся в одном отряде, или ходим на одни воркшопы, или как‑то иначе пересекаемся, и таить обиду — значит отравлять атмосферу вокруг себя. Вспоминая метод «Свечи», я поняла, что можно честно и откровенно обо всём поговорить. Не обязательно становиться друзьями, просто отпустить обиды и уважать друг друга.
В скаутинге я обрела именно своих людей. Очень легко понять, кто есть кто, когда вы выходите за рамки привычного образа жизни — с тёплой кроватью, горячей водой и доступом во внешний мир. В таких условиях сложно казаться тем, кем ты не являешься. Маски сбрасываются, проступают все твои шероховатости. И оказывается, что даже с такой своей неидеальной сущностью ты можешь обрести друзей. Понимая это, и сам уже хочешь стать лучше. Быть верным и надёжным другом — вот чему научил меня скаутинг.
На светлой стороне труднее
Но самая большая переоценка ценностей произошла, когда мне повязали скаутский галстук.
Это называется посвящением в скауты. У нас оно происходит тайно. Присутствуют только посвящённые скауты и те, кого выбрали для посвящения. Весь процесс подготовки тоже держится в секрете, пока тебе не повяжут галстук. Существует традиция не снимать его затем две недели, и я помню, как гордо ходила с ним по улицам Киева.
Скаутский галстук имеет огромное значение и по‑разному влияет на людей. С его получением появляется намного больше ответственности, ведь теперь у тебя звание скаута, ты становишься лицом организации, и по тебе будут о ней судить. Ты даёшь скаутское обещание и в дальнейшем должен постоянно его придерживаться.
Скаут однажды — скаут навсегда. И в одном из лагерей наша директор говорила о двойной жизни. Когда человек лицемерно соблюдает скаутские законы в организации, а во внешнем мире ведёт совершенно другую жизнь. Это не делает нам чести, и тогда грош цена нашему званию. Мы сами выбрали этот путь и только собственным примером можем показать ценности скаутинга. Никакие слова не будут эффективнее личного примера.
И мне захотелось стать настоящим скаутом. Потому что это сложно. Вспомнился принцип, который раньше казался истиной: «Правила созданы для того, чтобы их нарушать». Но если все на планете начнут так поступать, мир погрузится в хаос. Должен же кто‑то соблюдать правила, почему это не может быть скаут? Так моя душа приняла решение стремиться к свету.
В одном известном фильме я услышала фразу: «Человека определяют не заложенные в нём качества, а лишь его выбор». Быть на светлой стороне труднее, потому что это требует постоянного внутреннего воспитания — говорю как человек, который чаще испытывает симпатию к стороне тёмной. Но в этом и проявляется наше человеческое естество: мы способны к внутренней борьбе, и даже когда тьма наступает со всех сторон, всё равно победит свет. У нас всегда есть выбор, и скаутинг учит меня делать его правильно.
Настоящий скаут должен придерживаться скаутских законов, как и настоящий христианин старается жить по заповедям Божьим. Скаутских законов десять, первый гласит: «Скаут верен Богу и Родине». Отсюда и начинается сложность пути настоящего скаута.
Мне было непросто осознать всю суть этого закона. В пятнадцать лет я вообще ему противостояла: «Не буду в лагере ходить на “Час православия”, не буду посещать воскресную литургию, я свободный человек, и нечего меня заставлять». Отношение стало меняться, только когда я сама оказалась помощником лидера и впервые ощутила, как ребята перенимают пример старшего по званию.
«Час православия» в лагере всегда вписан в расписание дня, это неотъемлемая часть программы. Он проходит в виде беседы — можно задавать любые вопросы, и батюшки помогают находить на них ответы. Не обязательно спрашивать только о Боге и христианстве, это могут быть самые разные темы, которые волнуют современное общество. И вот однажды я строю детей из нашего патруля, чтобы отвести их на «Час православия», а они говорят: «Ну конечно, лидеры нас заставляют идти, а сами не ходят, а во время службы так вообще спят в палатках…» Я даже разозлилась — мол, кто там возмущается, попробуйте мне ещё на лидера повозникать. А сама подумала: ведь отчасти ребёнок прав. Как мы можем говорить о важности нашей христианской миссии и воспитании православного скаута, если сами не разделяем этих убеждений?
Вновь и вновь убеждаюсь, что никакие слова не работают — только личный пример, и если я делаю выбор в пользу скаутинга, то стоит остановиться и подумать, насколько готова нести такую ответственность.
Быть верным Богу значит принимать Его и не избегать встречи с Ним. Именно «Часы православия» помогали мне выбирать светлую сторону. Я перестала пренебрегать этой частью программы и до сих пор нахожу для себя в таких беседах ответы на многие вопросы.
Я проигрывала несколько раз
Очень скоро у меня появился собственный патруль, а ещё через время мне доверили должность начальника отряда со своей командой лидеров и сразу несколькими патрулями. Оказалось, каждая новая должность — не привилегия, а, скорее, испытание. В этой битве я проигрывала несколько раз, но приобретала намного больше, чем теряла.
Я люблю скаутинг именно за то, что с каждой новой должностью получаю возможность посмотреть на себя со стороны, проверить и оценить, встретиться с собой настоящей. Каждый раз, готовясь к новому лагерю, организовывая очередное скаутское мероприятие, занятие или участие в чём‑то масштабном, я упражняюсь в искусстве любить людей. Испытание ещё то, скажу я вам! Организация такого масштаба — это наука о постоянных компромиссах, поиске точек соприкосновений, о смирении и преодолении собственной гордыни. Но всё переносится легче, если делается по любви. Я просто люблю скаутинг, ощущаю свою нужность, вижу пользу, которую он приносит нашему миру, и это мотивирует меня не опускать руки.
Я люблю скаутинг за то, что он научил меня не сдаваться. В обычной жизни приходится часто сталкиваться с несправедливостью, непониманием, со сложными ситуациями, которые выбивают из колеи. Но шестой закон скаута гласит: «Скаут никогда не падает духом», и это вдохновляет.
Я люблю скаутинг за то, что он дарит мне ощущение свободы и сохраняет мою душу юной. Мне нравится эта контрастность мира, которую я ощущаю в скаутинге. Когда вырываешься из своей рутины со всеми удобствами и попадаешь в условия, противоположные комфорту, но от этого не становишься менее счастливым, даже наоборот. Скаутинг учит ценить простые вещи, такие как тёплая кровать, горячая вода, газовая плита, доступность связи. Казалось бы, банально, но когда на время ты всего оказываешься лишён, то начинаешь по‑другому на это смотреть. Скаутинг помогает сохранять трезвость ума, учит благодарному отношению к миру.
Я люблю скаутинг за то, что он позволяет мне оставаться собой в любых ситуациях, принимает меня со всеми моими шероховатостями и несовершенством. Помогает взрастить внутри стержень, который не даст разлететься на осколки, стереться в пыль и превратиться просто в очередную Instagram-историю, однодневный пост, о котором назавтра уже все забудут.
Я люблю скаутинг за все наши лагерные вечера. Когда в конце насыщенного дня ты надеваешь тёплую флисовую кофту, берёшь каремат и идёшь разделить с друзьями-лидерами мерцание ночного неба. Вы ложитесь на траву, и глаза наполняются звёздами. Кажется, если немного привстать, получится дотянуться до одной из них рукой. И в молчании неба вы будто разделяете друг с другом все трудности прошедшего дня.
Любые неприятности компенсируются потрескиванием костра, сиянием звёзд, друзьями рядом, пением под гитару. Всё это даёт ощущение полноты жизни, а на душе такая тишина, что, кажется, задохнёшься от счастья.
Я люблю скаутинг за то, что в этой суетности мира есть место, где я могу обрести покой и уверенность в том, что выбрала правильный путь. Все проблемы можно решить, потому что знаешь: ты не один, за спиной есть надёжный тыл, ведь скаутинг — это большая семья, которую мне посчастливилось выбрать. Я люблю его за единение душ, за общую миссию, за бескорыстность. За всё человеческое, что заложено в нас Богом.
