Почему в христианской среде не принято говорить о деньгах хорошо. Текст Татьяны ЦВЕТКОВОЙ.
Недавно моя подруга поехала на работу на автобусе… не в ту сторону. И поскольку работает она за городом, то когда поняла, что ошиблась, расстояние пришлось измерять в масштабе не района, а области. Не оставалось ничего другого, как вызывать такси. Такие поездки, к сожалению, не приносят удовольствия, тем более что пришлось выложить приличную сумму. А ведь подруга ещё даже не успела получить зарплату — две недели как устроилась на новое место.
Вечером она села в автобус уже в правильном направлении. Более чем правильном, потому что когда пришло время выходить, увидела на полу бумажную купюру. Нагнулась за ней, рядом оказалась ещё одна такая же и ещё одна… В итоге насобиралась ровно та сумма, что была потрачена утром на такси.
Подруга рассказывала об этом во время одной из наших еженедельных встреч, на которых мы вместе читаем Евангелие. Все, конечно, порадовались, кто-то произнёс слово «чудо», а я подумала, что это чуть ли не единственный контекст, в котором в христианской среде может возникнуть подобный разговор.
***
Среди христиан о деньгах не принято говорить — наверное, так же, как об отношениях между полами и физической близости. Сложно представить себе ситуацию, когда кто-то скажет: «Поздравьте, я получил наследство/премию/хороший гонорар» или «Хочу перейти на новую работу, на этой слишком мало платят». Или того хуже: «Так хочется, чтобы было много денег и не приходилось всё время из-за них волноваться». Но ведь последнее — абсолютно искреннее желание большинства людей, к которым относятся и православные христиане. И в нём нет ничего плохого. Тогда почему говорить об этом, даже сейчас, во время написания статьи, мне стыдно?
Если на приходе есть богатый человек, возникает ощущение, что остальным за него «немножко совестно». Мы будто принимаем его богатство как болезнь, которую он случайно подхватил и не особо в ней виноват (ну разве только совсем немного — что не раздал тут же всё нищим, то есть нам). Хотя исходя из всего известного мне о мире денег, могу предположить, что материальное благосостояние не сваливается на голову, к нему нужно долго и упорно идти (если путь законный), и начинается с того, что его нужно захотеть, а перед тем как-то вплести категорию денег в свою картину мира. И вот тут складывается ощущение, что мы, христиане, всячески избегаем это делать.
Лет в двадцать, когда я только-только начала интересоваться христианством, в одном храме мне попалась тоненькая книжечка на газетной бумаге с житием преподобного Сергия Радонежского. Не помню, в связи с чем, но там было написано, что деньги — зло и лучше не иметь с ними дела. (Думаю, авторство высказывания принадлежало не преподобному Сергию и не составителю жития, а, скорее, некомпетентному издателю.) Так вот, мне такая мысль очень понравилась. Наверное, прежде всего потому, что снимала с меня ответственность за зарабатывание денег, а я как раз входила во взрослый период своей жизни.
Я тут же с удовольствием озвучила эту идею в кругу знакомых, и один из них, мусульманин, возразил: «А почему тогда ученики Христа носили с собой денежный ящик?» Признáюсь, я не нашлась, что ответить. И до сих пор так нигде и не встретила толкования этой детали евангельской истории.
Да, Христос обращался с деньгами. Ему давали пожертвования, на них Он что-то покупал. И ни разу не сказал, что деньги — это плохо. Лишь что богатство — трудно: Удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие (Мф. 19, 24) и Не собирайте себе сокровищ на земле <…> но собирайте себе сокровища на небе (Мф. 6, 19–20). Однако же о хлебе насущном Он заповедал нам ежедневно просить в молитве «Отче наш».
Забавно, что одно из самых красивых и дорогих кафе в моём городе носит название «Хлеб Насущный». И я бесконечно рада, что могу позволить себе время от времени посидеть там с друзьями, выпить ароматный кофе и съесть круассан. Мне даже иногда хочется сказать, что я не смогла бы без этого жить.
Где грань между тем, чтобы зарабатывать деньги, получать удовольствие, позволяя себе на них невинные радости и необходимые траты (дорогого остеопата, поездку на море), и собиранием сокровищ на земле? Непонятно даже, чтó значит собирать сокровища, ведь некоторые святые нашей Церкви, как известно из их житий, владели приличным состоянием. Например, преподобный Серафим Вырицкий до принятия монашества был успешным предпринимателем, одним из самых богатых людей в России, членом Общества для распространения коммерческих знаний.
До преподобного Серафима нам далеко во всех смыслах, а мне хочется вернуться к тому времени, когда под влиянием церковной среды у меня вырабатывалось мнение относительно базовых моментов взрослой жизни.
В свои двадцать с небольшим я вовсю цеплялась за слова Христа: Не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться (Мф. 6, 25). Мне было бесконечно трудно войти в «страшный» мир торгово-денежных отношений, который является частью любой профессиональной деятельности. И всё хотелось найти какой-то боковой выход в Царство Божие, где подобных проблем нет.
В ответ на такие мысли один священник заметил — а что если мы призваны быть тем самым «богом», о котором идёт речь в продолжении вышеупомянутого отрывка: Если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры (Мф. 6, 30)? Что если мы призваны стать для других тем, кто позаботится, что им есть и во что одеться? И уж тем более мы призваны для начала позаботиться о себе.
Помню, как в двадцать пять лет я получила большую литературную премию. Сумма была действительно ощутимой, к тому же я, на тот момент студентка, совсем мало зарабатывала. Мне казалось, что на меня свалилось целое состояние. Я тут же отнесла несколько тысяч в храм. По несколько тысяч дала двум близким подругам, купила подарки членам семьи.
Прозвучит ужасно, но почти сразу я пожалела, что отдала так много — оказывается, даже большие деньги имеют свойство быстро заканчиваться. И я подумала тогда: а ведь очень может быть, что Господь сделал мне такой подарок вовсе не для того чтобы проверить, как я справлюсь с испытанием — раздам всё или потрачу на себя. Но чтобы показать, что деньги могут быть частью моей жизни, я могу обладать ими и нести ответственность за жизни других.
Материальный достаток может быть инструментом, который связывает нас с нашими ближними. Можно раздать всё, совершить духовный подвиг. А можно отдать и таким образом избавиться от ответственности: «У меня ничего нет, моя хата с краю». А ещё можно каждый день стоять перед выбором, кому и как я сегодня помогу и сколько нужно оставить, чтобы обеспечить себе нормальное физическое и психическое состояние, а также работоспособность.
Замечали ли вы: благотворительные фонды часто пишут, что для них лучше получать не единоразовые крупные пожертвования, а пусть и небольшие, но регулярные? В таком случае появляется возможность планировать свою деятельность на обозримое будущее, потому что они рассчитывают на поступления, а не надеются, что кто-то вдруг осчастливит их крупной суммой.
Также деньги могут быть инструментом, связывающим нас с Богом. Можно раз и навсегда отказаться от их использования, как преподобный Серафим Саровский и святой Франциск Ассизский, и полностью положиться на волю Божию, а можно принять тот дар доверия, который Господь нам протягивает. Не от меня зависело в один день стать обладательницей многотысячной премии, но от меня зависит получить ту же сумму в течение 150 дней — ведь теперь я могу её заработать.
И это не значит, что я не уповаю на Бога. Наоборот. Наступило время, когда Он уповает на меня. Он надеется или даже уверен, что я смогу позаботиться о себе и своих ближних. Он поручает мне это. Чтобы так посмотреть на ситуацию, мне понадобилось почти десять лет.
И, конечно же, это не значит, что, будучи в силах контролировать финансовую часть своей жизни, я не могу время от времени просить Господа порадовать меня улучшением моего материального благосостояния. Мне очень нравится путешествовать, хочется иметь машину, я обожаю делать подарки, которые не только отвечают насущным нуждам, но и просто приносят радость. Христос заповедал нам просить и сказал, что всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам (Мк. 11, 24).
А кто скажет, что это точно не о материальном, пусть прочтёт этот евангельский эпизод заново. Спаситель ответил так на недоумение учеников, когда по Его слову засохла смоковница. Он был голоден, а на ней не оказалось плодов, и Господь не смог поесть — удовлетворить самое простое и самое что ни на есть материальное желание.
